Я регулярно ездила к Даше, общалась со щенком. Сдвиги в его поведении если и были, то небольшие. Щенок по прежнему совершенно неинтересовался человеком, его больше интересовали собаки, игрушки, еда. Он продолжал нормально есть, играть с другими собаками. И продолжал паниковать при приходе в дом других людей. При чем вот с последним было чем дальше, тем хуже (при том, что никто из приходящих не общался с ним, щенок так стрессовал, что я попросила Дашу пока ограничить его общение с новыми людьми, чтобы они не навязывали ему свое общение). И так называемое туалетное поведение, честно скажу, меня сильно поразило. Раньше я про такое просто слышала. Что такое пеленки - щенок не знал. Для того, чтобы решить проблему с пописами, Даша положила пеленки чуть ли не в каждом углу, довела количество прогулок с ним до 4-6 за день - пеленки игрорировались напрочь (щенок просто не понимал, что это), зато нога исправно задиралась на обои, мягкую мебель в комнатах взрослых и детей. Я честно скажу, что когда я увидела, как Мистер нагадил в собственную миску, из которой ел, потом зашел в свой домик и нагадил под себя, а потом улегся в лужу собственной мочи - я была в шоке, несмотря на весь свой опыт. Такого я не видела....
Несмотря на мои регулярные визиты, сценарий нашего общения с Мистером не менялся, он относился ко мне так же, как и к тем, кто приходил в дом впервые. Прихожу - паника, потом всей семьей его успокаиваем, потом я с ним иду гулять, где он играет со мной, бегает за мячиком. Потом приходим домой, иду мыть руки, возвращаюсь из ванны - кобеля трясет.... Какие то, совсем небольшие сдвиги, появились лишгь на второй неделе нашего общения.
По результатам первой недели проживания в доме, стало понятным, что для проживания с этой собакой нужна другая семья и другие условия: человек, который отринув все свои дела, будет долго, упорно и терпеливо заниматься коррекцией поведения собаки, как с людьми, так и в плане отправления естественных надобностей. В квартире отчетливо воняло мочой, щенок по прежнему увидев любого гостя, метался в поисках убежища. Комфортно ему было только на улице, вдали от людей, машин и других раздражителей. Кроме того, это поведение, реакция на стрессы, в моем понимании, делали проблематичным использование этой собаки как выставочной, а уж тем более - племенной, на что были надежды. Даша, которая разделяла мое мнение, позвонила еще раз Анне, обрисовала ситуацию, признала, что переоценила свои знания, свободное время и опыт. Попросила о возможности вернуть собаку заводчику, выразив согласие на то, что транспортные расходы станут ее финансовым ущербом, более того, выразив готовность к тому, что какая то сумма из стоимости щенка Анной будет удержана в свою пользу. Ответ заводчицы поразил: во первых, было сказано, что "у нее нет такой практики - возвращать деньги за щенков", во вторых, если Даша недовольна собакой, то может пристраивать Мистера сама. даша попыталась объяснить Анне, что пристройство щенка - вещь ответственная, надо уметь выбрать парню с такими нюансами поведения правильные руки, для этого нужен опыт, которого у нее нет. Во вторых, если говорить потенциальным владельцам Мистера правду о причинах пристройства - его никто не возьмет. Говорить неправду - поставить судьбу щенка под угрозу. Таким образом, лучшим выходом было бы вернуть собаку заводчику, скорректировать его поведения и пристраивать его уже после этого. При чем, я бы пристраивала такого ребенка где то рядом, чтобы иметь возможность помочь новым владельцам личным участием в решением проблем. Анна обещала подумать, после чего пропала на неделю.